Зап. от Максима Васильевича Семенова, 56 л., в д. Белощелье Мезенского у. А. И. Никифоровым в 1928 г. 
РО ИРЛИ, Р. V, к. 120, п. 19, л. 112—114. 

Во Усь-Вашке посредине,
Было в нижной половине
Во нижном (нрзб.)
Против неба на земле. 
Жил был дедушка Фадей
Привеликий чародей. 
У его было три сына
Первой умной был детина
А второй — так и сяк. 
А третьей вовсе был дурак.  Как задумали ребята
Пашенку пахать, 
Белоярову пшеницу сеять. 
Повадилася к им серопегая кобыла с сорокима жеребятами, пшеницы поедать и потаптывать. Задумали ребята каравул держат. Первый пошол, да ушол. 
К подруге. Второй тоже. Иван сковал три шонпура медных да три оловянных, узьдечьку чесьменную да дубину. Стал под дуб. Явилась кобыла, стала поедать, похаживать. Ваня хватил ее меж ушей.  Он на ей надел узду и осадел. Она его понесла, хотела сорвать. Он бил ее сильно. Потом он выхватил дубину. Она и пала. 
— Ну, говорит, я буду тебе служить. 
Заржала. Оторжала. Бежат кони вороны, у них гривы золоты, копыта скатным жемчюгом обвиты. 
— Тебе будут служить. 
Другой конь бежит, земля дрожит. 
— Вот етот будет служить. 
Он приехал к отцю. Утром хороших коней украли братья. Оставлен горбун конь. Едут догонять коней. Он помчался, догнал братьев. Те ссылаются на нужжу. Едут вместе. Ночь. В стороне огонь. 
—  Поежжай, привози огня. 
Поежжал Иван. Лежит перо жар-птицы. Конь говорит: 
—  Не бери пера, будет беда. 
Брат ссылаетца што огня не добыл. 
Утром в город приехал. Государю взяли этих коней. Никто не может владеть. 
— Кто таки? 
Позвали братей, те указывают на Иванушку. 
И ван поехал и спокойно взял коней. государь делает его старшим конюхом. 
А страшше конюхи завидуют и хотят его спёхнуть. 
Вот ночью ему светит перо Жар Птицы. Конюх доносит, что Иван может царь птицу достать. Государь требует достать саму птицу.  Вот беда! Пошол к коню Горбунку. Конёк советует забрать денег и напитков хороших. 
— И всыпь в каждый напиток зелья сонного, чтобы она съела и уснула. 
Уехали они в поле. Стол поставили и ждут жар птицу. Он под столом сидит. Прилетает Жар Птица, увидела стол и напитки. И ест и пьет. А потом и заспала. Ваня ее опутывает. Ее совъюцили и побежали. Она проснулась. Попала. Повёз ее к царю. 
— Спусьти, добро зделаю. 
—  Нет. 
Привёз к царю. Царь ухватил, перекинул через лево плечо — стала девица-красавица. 
Государь сватаетца. Он а нейдет, требует достать ей жеребца. Государь посылает за ейным жеребцом Ваню. 
Горбунец. Купил узду чесьменную и сел на него и поехал. Выехал в поле, пробита дорога. Очень широкая к морю. Вот они здесь бегают, весь табун. 
—  Первое стадо бежит, не шевелись, второе стадо - тоже. Потом побежыт один жеребец — этот самый и ест. Не зевай, когда он пьет, пойдет волна, ты усьпевай (нрзб.) и захватит его за узду. 
Только он найчил —  так зделай —  прилетели кони, никого нет. Вдруг глядит, он один несетця. Он приспешил што он в то время да узду ему и надернул —  и наверьку. Вдруг Горбунец притиснул его за гриву. Ну и его повели к царю. Царь доволен. 
— Завтра к венцю. 
Хорошо. Запрегли карету. Елена Прекрасна и говорит: 
— Я седу, а ты ямшыком. 
Осударь сел кучером. У церки жеребец вылягнул да осударю в лоб да ёго сразу и убил. 
А она с етим Иваном повенцялась да и теперь царит.