Зап. от Еремея Провича Чупрова, 77 л., в д. Боровская Пижемского с/с Усть-Цилемского р-на Коми АССР Д. М. Балашовым в дек. 1964 г.
РО ИРЛИ, Р. V, колл. 172, п. 3, № 9, маш. «Бутман». (Шифр звукозаписи: ПИЯЛИ, КЗ, МФ, 510. 1; фрагмент былины, названный «Бутман» трек № 13, представлен на мультимедийном диске «Эпос и духовная лирика Усть-Цильмы в записях Д. М. Балашова (Из собрания Фонограммархива ИЯЛИ Карельского научного центра РАН) / Сост. Т. С. Канева (отв.), В. П. Кузнецова. Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского гос. ун-та. 2012»
(ФА КарНЦ РАН, 511.2)).
Текст воспроизводится по изданию: Былины: В 25 т. / Рос. акад. наук. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); СПб.: Наука; М.: Классика, 2001. Т.2. С. 186—187.

Как про белого сказать царя, про бедного

Как про белого сказать царя, про бедного,
Про удалого сказать да добра молодца.
Ах ты ой еси, уда́лой доброй молодец!
Он ведь часто где ходит на царев кабак,
Он помногу где пьёт да зелена́ вина,
[Он не рюмками пьёт да не стоканами —]
Он откатыват бочки да сороковочки.
Во хмелю-ту сам детинка несурядливой,
Из речей-то детинка выхваляетце,
Уж как силушкою да похваляетце:
«Уж я силушкою буду царя сильней,
Уж как сметочкою царя посметливе!»
Погодились у царя люди придворныя,
Вот придворныя люди — губернаторы,
Вот пошли они к царю, скоро́ доло́жили.
Вот послал тогда ведь царь да слу́гов верныих,
Слу́гов верныих послал, да неизменныих:
«Вот сковать его, связать да горьку пьяницу,
Приведите его да на допрос ко мне!»
Вот пошли тогда тотара толстобрюхия:
«Ах ты ой еси, удалой доброй молодец!
Уж как звал тебя ведь царь да на почестен пир».
Вот пошёл тогда Бутман да сын Иванович,
Он заходит к царю да на дворец ему.
Вот и стал его тогда да царь допрашивать:
«Ах ты ой еси, кабацка горька пьяница,
Ах, ты много где ходишь на царев кабак,
Ах, ты много где пьёшь да зелена вина,
Из речей-то, детинка, д вышибаешьсе,
Будто силушкою да ты меня сильней,
Уж как сметочкою меня посме́тливе».
Ах ты ой еси, детинка исхваляитце:
«Ах ты ой еси, солнышко Владимер-князь!
Уж ты дай-ко мине да опохмелитца,
А ты дай-ко мне чару полтора ведра».
Вот и дали ему чару полтора ведра.
Он и выпил, Бутман да сын Иванович.
«Ах ты ой еси, наш солнышко, Владимир-князь!
А ког̇да была война у тя со турками,
Тог̇да хто вас от смерти-то повыручил?» —
«Ах ты ой еси, удалой доброй молодец!
Уж я дам тебе все города да с пригородками,
Уж я дам тебе карабли да все со шлюпками,
Ах, ты будёшь царем, а я слугой твоей!» —
«Мне не надо города да с пригородками,
Мне не надо корабли твои со шлюпками,
Разрешите мне вина да пить безденёжно,
Пить безденёжно вина, да бескопеечно!» —
«Ах ты ой еси, Бутман да сын Иванович,
Я разрешу тебе вино да пить безденёжно,
Пить безденёжно вино, да бескопеечно».
Вот пошел тогда Бутман да сын Иванович:
«Ах вы гой еси, дружья́ мои кабацкия!
Вы пойдемте со мной да опохмелимсе!»

В таю́ жил, обо́рванцем таким, ходил по кабакам, вино попивал. А как-то война у их образовалась, у этого царя, с турками они завоевали. И турки их уже побеждали. При́жали к какой-то к реки всю его силу, у етого царя, ли к озеру, к чему ли, — добивали уже силу у его. Во́йска уже много перебили, остальных уже добивали. Этот самый бог̇атырь (тогда война была нарукопашку еще прежде там, дак...) он налетел тогда на своём кони и начал рубить этих турков. Кото́ро конь топчет ногами, кото́ро рубит; се́кци да се́кци, и потом вырубил их тут большинство. Остальных угнал всех назад. Выручил их и опять скрылся. Царь искал по всему г̇осударству ег̇о, разыскивал-разыскивал и найти не мог ег̇о, хто такой был? И вот когда он похвастал там, пьяноватой, этим, царь-от его стал допрашивать, а он ему и заявил: «Когда, говорит, война у тя была со турками, хто вас, говорит, от смерти-то повыручил?» Тогда царь узнал, что этот самый казак и был. Он тут избавил их, да опять уехал, да коня опеть скрыл, спрятал, да опять оборвану ку́лю, худу́ одежду, надел, да ходит опять, попивает, пьянствует. И его разыскать никак не могли нихто.